Т. Кристин - Дом тихой смерти [Кристин Т. В. Дом тихой смерти; Рой Я. Черный конь убивает по ночам; Эдигей Е. Отель «Минерва-палас»]
Джек сжал в руке пистолет.
— Где он?
— Только что прошел мимо моей комнаты. Брался за ручку двери, пытался ее открыть. Я отчетливо слышала. А потом пошел по коридору вон туда…
Джек повернул выключатель в коридоре. Свет заполнил длинный узкий коридор. Но он был пуст.
— Может тебе показалось, малыш?
— Нет, — девушка дрожала мелкой дрожью не переставая. — Я слышала отчетливо, я не могла ошибиться. Тихо! — стиснула она руку кузена. — Слушай!
Где-то недалеко скрипнула ступенька лестницы. Вот еще. Похоже, по ней кто-то осторожно спускался.
— Подожди меня здесь! — бросил Джек и кинулся к лестнице.
Кэй не послушалось его и бросилась следом:
— Нет, ни за что на свете я не останусь одна!
Вдвоем они подбежали к лестнице. Она терялась во тьме, но некогда было искать выключатель — ступеньки внизу явственно скрипели под чьими-то шагами.
Джек кинулся вниз, перескакивая через несколько ступенек, Кэй за ним. Он слышал за собой ее учащенное дыхание.
На площадке лестницы Джек остановился, вглядываясь в темноту. И вдруг вздрогнул — в нескольких ярдах ниже бесшумно двигалась тень. Тень человека.
Горячий шепот ожег ухо:
— Ты видишь, Джек?
Джек поднял револьвер:
— Стой!
Неприятно резанул слух собственный дрожащий высокий голос. Кэй подумает, что он струсил!
— Стой! — крикнул он еще раз, уже увереннее, направив револьвер в сторону убегавшего человека. — Стой, буду стрелять!
Холодное железо оружия внушало уверенность в своих силах. Убегавший не реагировал на окрик.
Джек почувствовал, как тонкие пальчики Кэй впились ему в плечо.
— Стреляй! — в самое ухо шепнула девушка.
Джек заколебался. Стрелять в спину убегавшему? Он опять большими прыжками бросился за ним. Кэй не отставала, не выпуская рукав его куртки.
— Стой! Иначе стреляю! — опять крикнул Джек.
Убегавший не остановился. Эх, уйдет, не догнать! Вот сейчас пробежит мимо дверей кабинета профессора, а потом доберется до первого этажа и скроется в извилистом коридоре. Кэй, видимо, тоже поняла это.
— Стреляй! — уже не таясь крикнула она.
Джек нажал на курок. В последнюю долю секунды он опустил дуло револьвера, целя в ноги бежавшего. Грохнул выстрел. В ночной тишине он громом отозвался во всем доме.
Тень, не задержавшись, сбежала вниз.
— Еще! Еще раз! — Кэй трясла Джека за плечо. — Стреляй же! Наверняка это он убил Робби!
Джек вновь нажал на курок, но выстрела не последовало.
— Стреляй же! Почему не стреляешь? Он всех нас поубивает! О, как мне страшно!
Джек опять попытался выстрелить, но ничего не получилось.
— Пистолет заклинило! — крикнул он, вырвавшись от Кэй, и бросился вниз. — Я его и так догоню!
Схватив пистолет за дуло — на худой конец им можно оглушить преступника! — Джек кинулся вдогонку за убегавшим.
Тот, однако, воспользовался заминкой и здорово успел опередить преследователя. Вот он уже у черной лестницы…
Джек напряг все силы. Когда-то он был неплохим спринтером, но сейчас противник превосходил его на целый класс.
По металлическим ступенькам Джек сбежал в одиночестве. Распахнутая настежь дверь в сад — значит, неизвестный выбежал из дома. Яркий свет горящей на террасе лампы позволил осмотреть все вокруг. Никого.
Скрипнула дверь. В потоке яркого света появилось блестящее морщинистое лицо цвета старой меди. В руке Джон Кетлок неумело держал огромный допотопный револьвер.
— Что случилось, сэр?
Джек с трудом хватал воздух открытым ртом, никак не мог отдышаться после стремительной гонки.
— Кто-то… кто-то выбежал в эту дверь, — он указал рукой на распахнутую настежь дверь. — Кто-то чужой был в доме…
Вместе с Джоном они выскочили наружу. Под ногами зашелестели опавшие листья. Калитка тоже была распахнута. Джон запер ее на засов и потом еще на ключ, достав его из кармана. Повел вокруг длинным дулом револьвера:
— Здесь никого нет.
Это было и без того ясно. В садике перед домом негде было бы укрыться.
Они вернулись в дом. Джон попытался засунуть свой музейный револьвер в карман, но это было нелегко сделать — длинная деревянная рукоятка не помещалась.
— Странно это, — пробурчал он себе под нос.
— Что странно? — спросил Джек.
Индеец не ответил.
Сьюзен уже успела натянуть свой накрахмаленный чепец.
— Святой Патрик! — причитала старушка, сжимая свои сморщенные ручки. — Опять бандиты! Они нас всех тут поубивают! Кто это был, Джон?
Индеец лишь молча пожал плечами.
— Но они убежали из нашего дома? — допытывалась старушка.
Индеец опять молча кивнул.
— Слава Богу! — и старая домоправительница принялась запирать входную дверь на все замки и цепочку.
— Калитка опять была открыта, — пробурчал, ни к кому не обращаясь, индеец.
Старушка очень переполошилась:
— Ведь я же сама напомнила о том, чтобы ее заперли, а потом лично проверила, заперта ли. Два раза проверила, никак не меньше. Кто же ее отпер?
В ответ индеец лишь пожал плечами, а потом так же, ни слова не говоря, удалился к себе.
Старушка, естественно, не могла отнестись равнодушно к такому обращению с ее особой.
— И когда это страшилище научится разговаривать по-человечески? — гневно воскликнула она. — Рот ему трудно раскрыть, молчит, ну ровно мумия какая…
Джек беспокоился о Кэй и поднялся наверх, чтобы посмотреть, как она себя чувствует. Опять такое потрясение для бедной девушки, и без того смертельно напуганной.
Девушку он нашел съежившейся в кресле. Рядом с ней стоял отец, держа руку в кармане халата. Карман сильно оттопыривался.
Профессор вопросительно посмотрел на племянника:
— Убежал?
— Исчез, не оставив никаких следов.
Об открытой калитке молодой человек решил не говорить, ведь это еще больше взволнует Кэй. Впрочем, профессор не стал расспрашивать о подробностях.
— Этого следовало ожидать.
Он вынул руку из кармана и из стоящего на столе серебряного ящичка достал сигарету.
— Закуришь? — он пододвинул к племяннику ящичек. — В эту пору сигарета, пожалуй, будет приятнее сигары.
— Спасибо, с удовольствием.
— Я тоже закурю, — Кэй протянула руку за сигаретой.
Профессор в удивлении вскинул брови. Ему еще не приходилось видеть, чтобы дочь курила.
— Просто, сегодня я немного понервничала, — виновато прошептала девушка. — Надеюсь, сигарета поможет мне успокоиться.
Ни слова не говоря профессор подал дочери огонь. Та жадно втянула в себя дым и тут же, поперхнувшись, сильно раскашлялась. Так сильно, что на глазах даже выступили слезы.
— Это с непривычки, — бесстрастно отметил профессор.
— Ты прав, папа, — согласилась Кэй, но сигареты не бросила.
Все трое некоторое время молча курили. Джек присел на широкий подлокотник кресла.
— Как ты думаешь, дядя, кто это мог быть? — решился он наконец задать вопрос.
Профессор следил за колечками дыма, поднимающимися к потолку.
— Кто знает… тень, ты ведь сам так сказал.
— Эта тень топала и шумела, как слон в посудной лавке.
— О! — удивился старый джентльмен, — прямо как слон?
— Во всяком случае достаточно громко, если сумел разбудить Кэй. Насколько я помню, раньше ее не так-то просто было разбудить.
Профессор посмотрел на дочь:
— Он и в самом деле тебя разбудил?
— Да. Он дергал за ручку моей двери, пытаясь ее открыть.
— А ты уже спала?
— Не знаю. Кажется, задремала. А тот крепкий сон, о котором вспомнил Джек, относится к временам давно прошедшим. Я и сама забыла, что когда-то спала действительно каменным сном.
Профессор с пониманием кивнул.
— Ничего удивительного. В последнее время обитатели этого дома забыли, что такое спокойный сон. И все-таки странно…
— Что странно, дядя?
— То, что ночной гость был таким шумным. Те, кого я имею в виду, умеют двигаться бесшумно.
Джек улыбнулся вымученной улыбкой:
— Духи индейцев племени майя?
— Ах, нет… Не только духи умеют ходить бесшумно. Даже в чужом доме, — добавил задумчиво профессор и, отогнув рукав халата, выпростал из-под него часы. — Однако! Не мешало бы еще хоть немного поспать.
Джек глазам своим не поверил, увидев на запястье дядюшки часы с браслетом. И когда только он успел их надеть? Ведь этот браслет так непросто запирается. А, может, дядюшка так и спит с часами на руке? Впрочем, какое это имеет значение? Разные причуды бывают у ученых мужей, может, и не снимает их ни днем, ни ночью.
Кэй судорожно вцепилась в руку кузена, когда он провожал девушку до двери ее комнаты.
— Ты так крепко спишь! Уж я стучала, стучала к тебе! Меня тысячу раз могли бы убить, пока ты соизволишь проснуться! — мягко укоряло она кузена.
